Ходят по снегу, жрут чего-то, важные и смешные – нельзя не быть смешным при таком глубоком чувстве собственной важности. Один бедолага обнаружил, что я его фотографирую, и от неожиданности сел в сугроб. Все никак не мог решить, как следует поступить. Вот вороны, те не размышляют, улетают сразу. ( Read more... )
Ходят по снегу, жрут чего-то, важные и смешные – нельзя не быть смешным при таком глубоком чувстве собственной важности. Один бедолага обнаружил, что я его фотографирую, и от неожиданности сел в сугроб. Все никак не мог решить, как следует поступить. Вот вороны, те не размышляют, улетают сразу. ( Read more... )
Чтобы первого января день не прошел зря, пошел я вчера в Серебряный Бор на лыжах. Явился, правда, к шапошному разбору: обувался уже в полутьме, а обратно выходил, не видя лыжни (я отчего-то думал, что в Серебряном Бору есть освещение). Зато своими глазами видел, как на Москву надвигался мороз. ( Read more... )
Чтобы первого января день не прошел зря, пошел я вчера в Серебряный Бор на лыжах. Явился, правда, к шапошному разбору: обувался уже в полутьме, а обратно выходил, не видя лыжни (я отчего-то думал, что в Серебряном Бору есть освещение). Зато своими глазами видел, как на Москву надвигался мороз. ( Read more... )