Коллектив

Из серии "Если коллектив на тебя плюнет, ты утонешь".

В применении к собакам о "коллективе" обычно говорить не принято. У собак не коллектив, у собак стая. Но если взять то сообщество собак, что существует на радиополе или в других подобных местах постоянного выгула, то это, конечно же, никакая не стая. Стая - это компактная постоянная группа, пронизанная прочными иерархическими связями, где каждый более или менее знает свое место и играет свою привычную роль. Собаки-на-радиополе - слишком рыхлая структура, чтобы образовать стаю. Во-первых, они сильнее связаны с хозяевами, чем друг с другом. Во-вторых, большинство из них видится друг с другом даже не каждый день. Но при этом нельзя сказать, чтобы они были вовсе никак друг с другом не связаны. Среди них существует и действует множество мелких индивидуальных связей: и иерархия, и дружба, и вражда, - просто все эти взаимоотношения не являются системообразующими для сообщества в целом: если мой кобель враждует с тем хаски, любит ту лабрадоршу и принимает знаки почтительного внимания от того юного терьера, это никак особо не влияет на его "положение в обществе" и отношения с прочими собаками. То есть, по факту, это именно коллектив, в смысле, "сборище", ничем принципиальным не отличающийся от какой-нибудь школы или учреждения с их вечными союзами и склоками, которые, как правило, прекращаются, как только кто-то из ключевых участников сменит работу или перейдет в другую школу.

Да, так вот, это все была преамбула, а я это к чему. Появилась на поле женщина с двумя новыми собаками-подобранцами. Робкая, но вполне вменяемая и милая сука, и молодой агрессивный кобель чуть покрупнее Рэя. Не то чтобы даже особо агрессивный, просто он пришел в новое место... ну да, в новый коллектив, и принялся выяснять свое место в иерархии. Проблема в том, что цивилизованные лю... то есть собаки, в общем и целом, так не делают. Хозяева обычно не особо заинтересованы в том, чтобы потом штопать дырки в шкуре, и, соответственно, таких разборок не поощряют. В первый раз кобель ("Мальчик" его зовут) встретился с Рэем. Силы были примерно равны, поэтому они довольно долго просто угрожающе ходили кругами. И совсем уже было разошлись (хозяева предусмотрительно удалились на максимальное расстояние, чтобы эти двое не наглели), но тут у обоих не выдержали нервы и в последний момент они друг на друга рыкнули. И немедленно сцепились. Хозяйка и Глюк (я был в отъезде) сладкую парочку растащили и поставили себе заметочку, чтобы этим двоим встречаться не давать. С тех пор мы с Мальчиком расходимся на поводках и, в целом, все тихо-мирно.

В следующий раз Мальчик встрял в драку уже не с нами, но из-за нас. Он мирно играл с молодым охотничьим кобелем (мирно - потому что Макс раза в полтора крупнее, и Мальчик на него благоразумно не вырубался), когда на поляну вышли мы с Рэем. Мальчик прискакал разбираться. Прибежала хозяйка Мальчика и его поймала. Но следом за ней прибежал Макс. И Мальчик, видя, что до Рэя ему уже не добраться (а Рэй ведь тоже не дурак подходить к собаке с хозяином), недолго думая, вцепился в Макса. Нельзя же было такой заряд впустую расходовать! Ну, Макс ему слегка навалял, но, в общем, ничего страшного тоже не случилось, растащили. (Рэй все это время тихонечко стоял в сторонке и наблюдал пристально, но издали).

А вот в третий раз Мальчик попал именно на коллектив. Неизвестно, с чего все началось, но против него объединились все присутствующие кобели. При том, что между собой они не то чтобы особо дружны - ну, просто гуляют вместе. Первым начал Крис - он кастрированный, но ему это совершенно не помешало. А потом Криса поддержали все остальные, кто там был. Они кинулись на Мальчика и прогнали его с поляны. Бедный Мальчик так перепугался, что рванул бежать без оглядки и пропал. Отыскался он уже вечером, где-то в районе улицы Куусинена (то есть за пару километров оттуда и за МЦК). При этом так-то в целом тусовка мирная и лояльная, и к новичкам скорее дружелюбны - если те, конечно, ведут себя как следует. А вот тут, вишь, объединились и наваляли. Видимо, гулять Мальчику на поводке (у нас таких уже есть несколько собак, которые все время на поводке, по той же причине).

"Пламя над бездной": роль личности в истории

Мне у Винджа, особенно в "Пламени над бездной", все время мерещилось нечто христианское. Хотя я понимаю, что нет, и нехорошо вчитывать в текст то, чего туда не клали. И вот наконец я понял, в чем дело.

В целом Виндж мыслит исполинскими масштабами. В чем разница, сразу понятно, если сравнить с Толкином. У Толкина тоже бездны, но бездны эти, если можно так выразиться, гуманитарные. Исторические, филологические. Толкин мыслит веками и тысячелетиями, но не далее. И когда Фродо осторожно заглядывает в бездну веков, рядом с ним живой потомок того самого Исильдура, который видел конец Второй Эпохи, и живой Эльронд, который сам лично присутствовал при падении Белерианда. У Винджа бездны совсем другие. Геологические. Астрономические. Никак не сопоставимые с масштабами человеческой личности и временем человеческой жизни.



Люди в "Пламени над бездной" настолько далеки от нас, что самая седая старина, которую они помнят - это пребывание на Ньоре, куда они попали, вырвавшись из Медленной Зоны. И только в преданиях Кенг Хо, которая для времен "Пламени над бездной" уже древность незапамятная, как для нас палеолит, появляются смутные воспоминания о Старой Земле - не о событиях на ней, а всего лишь о самом факте ее существования. И великий Фам Нювен, создатель Кенг Хо, в мире "Пламени над бездной" не столько носитель древней мудрости, сколько одаренный неандерталец, волей судьбы занесенный в космическую эру и начавший жизнь с нуля. Не сказать, что винджевские эпохи и расстояния "немыслимы" - напротив, они вполне мыслимы, если перевести их в абстрактные цифры со множеством нулей. Но Виндж убедительно облекает эти цифры плотью, временем, объемом и расстоянием, и мне в этих его мирах, честно говоря, неуютно. Я из-за этого "Конец радуг" не дочитал: не потому, что книжка плохая, а потому, что мне в этом мире стало плохо и я оттуда ушел. Мне никогда не нравились все эти фантастические истории, в которых ты возвращаешься на родную планету, а там уже две тыщи лет прошло и ничего не осталось. А персонажи Винджа в этом живут по умолчанию.

Так вот, несмотря на то, что в масштабах этой истории жизнь не то, что отдельного человека, а отдельной расы - не более, чем плеск волны, набежавшей на песок, когда речь вдруг заходит о судьбах мира, о судьбах Вселенной и о подлинном вселенском Зле, снова оказывается, что все решают хоббиты, несущие Кольцо отдельные личности, их воля и их решения. Не слепые "законы истории", в жерновах которой и простой солдат, и Пьер Безухов, и самый Наполеон не более, чем безвольные песчинки, а конкретная Равна, конкретный Фам Нювен, конкретные Джоанна и Джефри Олснсдот, конкретные Зеленый Стебель и Синяя Раковина, конкретные Резчица и Странник. При всей масштабности этой истории, когда дело доходит до ключевого момента, оказывается, что и тут, как в волшебной сказке, как в мифе, все сходится в одну точку и зависит от одной воли, от одного решения.