(no subject)
Jun. 10th, 2006 05:50 pm![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
kot_kamЯ тут задумался: а чего я, собственно, так взбеленился из-за этой истории с гей-парадом? В конце концов, добиться реальных прав для геев таким способом действительно нереально – с точки зрения борьбы за права выгоднее как раз то, что произошло в Москве: теперь гей-активистам можно на всех углах кричать, что в России ущемляют меньшинства и под это дело выбить из властей уже какие-то серьезные уступки, а не право маршировать с плакатами. Смотреть на этот парад я бы уж точно не пошел – я и на парад Святого Патрика-то не ходил ни разу, а уж на гей-парад не пошел бы тем более – не потому, что геи, а потому, что не люблю я всяческих шоу и шествий, тем более в том виде, в каком их устраивают у нас. Геи там или не геи, а все равно наши люди, а наши люди со вкусом дурачиться без руководства профессиональных массовиков-затейников все же не умеют.
А взбесила меня эта история не из-за сочувствия делу отважных геев, а прежде всего потому, что сам я еще с детства, инстинктивно, чрезвычайно ревниво относился к своей privacy. Слово это на русский переводится как "частная жизнь", но на самом деле на русский оно не переводится, потому что русскому это понятие чуждо (как успешно доказали некоторые мои оппоненты в недавнем сетевом споре). Означает оно вот что: если ваш сосед никого не убивает, не мучает, не обижает и не творит ничего противозаконного, то НЕ ВАШЕ СОБАЧЬЕ ДЕЛО, чем он занимается в свободное от работы время. Конечно, лет в восемь-десять я таких слов не знал и даже не подозревал, что privacy – один из столпов западного либерального общества, но тем не менее сама идея privacy была для меня абсолютно священна, и любое покушение на нее я воспринимал как личное оскорбление. На свою или на чью-то еще – безразлично. Я с ужасом читал в книжках про дореволюционную жизнь про то, как гимназистам полагалось все время ходить в форме (и любой препод имел право остановить гимназиста и чуть ли не подворотничок проверить) и запрещалось выходить из дома после восьми вечера: это что же, я уже не в школе, а меня все равно имеют право контролировать?! Да какого хрена?! Я ненавидел тетенек, любящих прикапываться к пацанам с допросами: "Мальчик, что ты делаешь? Мальчик, ты зачем это делаешь?", даже если мальчик просто спокойно сидит на дереве (кстати, в последнее время эти досужие тетеньки, похоже, повывелись: современный раскованный мальчик может и послать подальше, это тебе не затюканные совковые подростки). Я никогда не стремился сделать себе ирокез, выкрасить волосы во все цвета радуги или совершить еще что-нибудь подобное, чем молодое поколение стремится утвердить свою независимость. Но я пришел бы в бешенство, если бы кто-то заявил мне: "Не смей красить волосы!" В старших классах я ходил с прямым пробором (потому что втайне хотел быть похожим на мушкетеров с картинок из книжки) и с хайратником (чтобы волосы в глаза не лезли), что в целом делало меня похожим на хиппи (которым я никогда не был). Слава Богу, у нас были умные учителя, они не пытались потребовать, чтобы я сменил прическу – но как я возмущался, когда завуч заботливо расспрашивала меня, "что я стремлюсь доказать этой прической"! Короче, я не любил и не люблю, чтобы ко мне лезли – и, как человек справедливый, не любил и не люблю, чтобы лезли к другим людям. Нормального человека, как справедливо заметил immoralist, в гей-параде должно волновать одно: когда и где перекроют движение? Ах, не перекроют? Слава Богу, остальное не важно. Но нашего же человека хлебом не корми, дай объяснить соседу, почему он, сосед, живет неправильно, и как ему, соседу, следует себя вести. Можно и с мордобоем, если сосед по-хорошему не понимает. У нас вместо privacy – нр-равственность! Руки под одеялом не держать, после восьми на улицу не выходить, стричься всем под машинку, девочкам ходить с косичками, место пидора – у параши. Это ничего, что я по пьянке жену бью, сына лупцую и с работы тырю все, что плохо лежит – зато нр-равственность у меня на высоте (в смысле, в жопу я не трахаюсь). А уж если борец за нравственность сам не пьет, не курит, гвоздя чужого не возьмет, жену не бьет, а сына порет только за дело – ну, тогда уж он точно имеет право учить жить всех, до кого дотянется. Вы посмотрите на фотографии с московского гей-парада – какие светлые, одухотворенные лица, как они проникнуты сознанием собственной правоты, как они готовы за святую Русь костьми лечь и других положить! То есть сегодня эти люди объясняют геям, что их место у параши, завтра они придут в Трубу (или как там это место нынче называется) объяснять толкинистско-ролевой тусовке, что нефиг тут устраивать свои сатанистские сборища и пугать честной народ хайрами и деревянными мечами, послезавтра они добьются ограничения продажи презервативов, чтобы, значить, разврат не поощрять… Оно конечно, возможно, мои предположения заходят чересчур далеко, но боюсь, что рвение досужих борцов за нравственность ограничивается только известным принципом "Бодливой корове Бог рог не дает", а уж если власть погладит их по головке и скажет "фас!"… Мне вот не хочется жить в большой деревне, где соседские бабушки заглядывают в окна и обсуждают, что вы носите, что с чем едите и в какой позе спите с женой. А вам?
P.S. Написал это и долго думал, отсылать – не отсылать. А потом увидел вот этот пост: http://mithrilian.livejournal.com/257023.html?style=mine – и решил отослать. Я не стал бы возникать, напиши это кто-нибудь еще, но увидев это у Митрилиан, человека, известного своими как бы либеральными взглядами, я был шокирован. Толерантность – это не вопрос того, что принято, что не принято в данной стране. Толерантность – это именно уважение к праву человека вести себя так, как в данной стране не принято (если его поведение не ущемляет прав других людей). В Объединенных Арабских Эмиратах (или где-то еще) принято ходить в парандже, а в Британии – в легкой, удобной, открытой одежде. Но Британия, в отличие от ОАЭ, является свободной демократической страной не поэтому, а потому, что в ОАЭ женщину в мини могут забросать камнями или арестовать, а в Британии женщину в парандже – не могут. Если жители Британии (или Ирландии, или Франции) начнут указывать друг другу, в чем ходить можно, а в чем нельзя, эти страны нельзя уже будет назвать свободными. Если хочешь жить в стране, где такое принято, твое право; но тогда не говори, что хочешь жить в свободной стране. Если требуешь уважения к своей свободе и своим предпочтениям – уважай чужие. Не косись на тетку в парандже (задумайся над тем, что для тебя это – секундный дискомфорт, а для нее выйти с открытым лицом – все равно, что для тебя ходить по городу топлесс), не кривись при виде крестного хода или приятеля, крестящегося на церковь, и так далее. А если нет – ну, тогда уже будь готов и к бабушкам, грозящим клюкой девушкам в мини и юношам в шортах, и к южным горячим парням, считающим себя вправе приставать к любой девушке в юбке выше колена, потому что _в их стране_ так одеваются только шлюхи. Потому что тогда, действительно, вопрос будет уже не в терпимости и взаимном уважении, а в том, кого в этой стране больше и кто тут вправе навязывать всем остальным свои вкусы и привычки.
А взбесила меня эта история не из-за сочувствия делу отважных геев, а прежде всего потому, что сам я еще с детства, инстинктивно, чрезвычайно ревниво относился к своей privacy. Слово это на русский переводится как "частная жизнь", но на самом деле на русский оно не переводится, потому что русскому это понятие чуждо (как успешно доказали некоторые мои оппоненты в недавнем сетевом споре). Означает оно вот что: если ваш сосед никого не убивает, не мучает, не обижает и не творит ничего противозаконного, то НЕ ВАШЕ СОБАЧЬЕ ДЕЛО, чем он занимается в свободное от работы время. Конечно, лет в восемь-десять я таких слов не знал и даже не подозревал, что privacy – один из столпов западного либерального общества, но тем не менее сама идея privacy была для меня абсолютно священна, и любое покушение на нее я воспринимал как личное оскорбление. На свою или на чью-то еще – безразлично. Я с ужасом читал в книжках про дореволюционную жизнь про то, как гимназистам полагалось все время ходить в форме (и любой препод имел право остановить гимназиста и чуть ли не подворотничок проверить) и запрещалось выходить из дома после восьми вечера: это что же, я уже не в школе, а меня все равно имеют право контролировать?! Да какого хрена?! Я ненавидел тетенек, любящих прикапываться к пацанам с допросами: "Мальчик, что ты делаешь? Мальчик, ты зачем это делаешь?", даже если мальчик просто спокойно сидит на дереве (кстати, в последнее время эти досужие тетеньки, похоже, повывелись: современный раскованный мальчик может и послать подальше, это тебе не затюканные совковые подростки). Я никогда не стремился сделать себе ирокез, выкрасить волосы во все цвета радуги или совершить еще что-нибудь подобное, чем молодое поколение стремится утвердить свою независимость. Но я пришел бы в бешенство, если бы кто-то заявил мне: "Не смей красить волосы!" В старших классах я ходил с прямым пробором (потому что втайне хотел быть похожим на мушкетеров с картинок из книжки) и с хайратником (чтобы волосы в глаза не лезли), что в целом делало меня похожим на хиппи (которым я никогда не был). Слава Богу, у нас были умные учителя, они не пытались потребовать, чтобы я сменил прическу – но как я возмущался, когда завуч заботливо расспрашивала меня, "что я стремлюсь доказать этой прической"! Короче, я не любил и не люблю, чтобы ко мне лезли – и, как человек справедливый, не любил и не люблю, чтобы лезли к другим людям. Нормального человека, как справедливо заметил immoralist, в гей-параде должно волновать одно: когда и где перекроют движение? Ах, не перекроют? Слава Богу, остальное не важно. Но нашего же человека хлебом не корми, дай объяснить соседу, почему он, сосед, живет неправильно, и как ему, соседу, следует себя вести. Можно и с мордобоем, если сосед по-хорошему не понимает. У нас вместо privacy – нр-равственность! Руки под одеялом не держать, после восьми на улицу не выходить, стричься всем под машинку, девочкам ходить с косичками, место пидора – у параши. Это ничего, что я по пьянке жену бью, сына лупцую и с работы тырю все, что плохо лежит – зато нр-равственность у меня на высоте (в смысле, в жопу я не трахаюсь). А уж если борец за нравственность сам не пьет, не курит, гвоздя чужого не возьмет, жену не бьет, а сына порет только за дело – ну, тогда уж он точно имеет право учить жить всех, до кого дотянется. Вы посмотрите на фотографии с московского гей-парада – какие светлые, одухотворенные лица, как они проникнуты сознанием собственной правоты, как они готовы за святую Русь костьми лечь и других положить! То есть сегодня эти люди объясняют геям, что их место у параши, завтра они придут в Трубу (или как там это место нынче называется) объяснять толкинистско-ролевой тусовке, что нефиг тут устраивать свои сатанистские сборища и пугать честной народ хайрами и деревянными мечами, послезавтра они добьются ограничения продажи презервативов, чтобы, значить, разврат не поощрять… Оно конечно, возможно, мои предположения заходят чересчур далеко, но боюсь, что рвение досужих борцов за нравственность ограничивается только известным принципом "Бодливой корове Бог рог не дает", а уж если власть погладит их по головке и скажет "фас!"… Мне вот не хочется жить в большой деревне, где соседские бабушки заглядывают в окна и обсуждают, что вы носите, что с чем едите и в какой позе спите с женой. А вам?
P.S. Написал это и долго думал, отсылать – не отсылать. А потом увидел вот этот пост: http://mithrilian.livejournal.com/257023.html?style=mine – и решил отослать. Я не стал бы возникать, напиши это кто-нибудь еще, но увидев это у Митрилиан, человека, известного своими как бы либеральными взглядами, я был шокирован. Толерантность – это не вопрос того, что принято, что не принято в данной стране. Толерантность – это именно уважение к праву человека вести себя так, как в данной стране не принято (если его поведение не ущемляет прав других людей). В Объединенных Арабских Эмиратах (или где-то еще) принято ходить в парандже, а в Британии – в легкой, удобной, открытой одежде. Но Британия, в отличие от ОАЭ, является свободной демократической страной не поэтому, а потому, что в ОАЭ женщину в мини могут забросать камнями или арестовать, а в Британии женщину в парандже – не могут. Если жители Британии (или Ирландии, или Франции) начнут указывать друг другу, в чем ходить можно, а в чем нельзя, эти страны нельзя уже будет назвать свободными. Если хочешь жить в стране, где такое принято, твое право; но тогда не говори, что хочешь жить в свободной стране. Если требуешь уважения к своей свободе и своим предпочтениям – уважай чужие. Не косись на тетку в парандже (задумайся над тем, что для тебя это – секундный дискомфорт, а для нее выйти с открытым лицом – все равно, что для тебя ходить по городу топлесс), не кривись при виде крестного хода или приятеля, крестящегося на церковь, и так далее. А если нет – ну, тогда уже будь готов и к бабушкам, грозящим клюкой девушкам в мини и юношам в шортах, и к южным горячим парням, считающим себя вправе приставать к любой девушке в юбке выше колена, потому что _в их стране_ так одеваются только шлюхи. Потому что тогда, действительно, вопрос будет уже не в терпимости и взаимном уважении, а в том, кого в этой стране больше и кто тут вправе навязывать всем остальным свои вкусы и привычки.
![[identity profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/openid.png){kind=small}
no subject
Date: 2006-06-17 09:39 pm (UTC)Кстати, извини, что не ответил сразу: я почти неделю в Интернете не был, все работать пытался. ;-\