Еще раз об эвтаназии
May. 19th, 2011 10:16 am![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
kot_kamКо вчерашнему.
Само собой разумеется, что, если в обществе преобладают такие настроения, что к бабке с сердечным приступом скорая не едет, потому как бабке все равно помирать пора, то эвтаназия тут не может стать ничем иным, как узаконенным (само)убийством. Эвтаназия имеет смысл только как часть существующей и работающей многоступенчатой системы помощи умирающим и безнадежным больным. И, в качестве таковой, она, парадоксальным образом, могла бы предупредить немало стихийных самоубийств, совершаемых под влиянием отчаяния. Ну, мне так кажется. Вот смотрите.
У глюковского знакомого близкая родственница – профессор, «железная леди» из послевоенного поколения, - узнала, что у нее рак, и вышла в окно с седьмого этажа. Для мужика и его жены, трепетных новообращенных православных, это была большая трагедия. Почему она так поступила? Разумеется, этого мы не знаем, но предположить можем. «Неизлечимая болезнь – годами по больницам – обуза для родных – долгая, мучительная смерть». Неудивительно, что она предпочла сократить и вынести за скобки все, кроме болезни и смерти. А если бы были варианты? Попробовать все-таки полечиться, или обратиться в хоспис, или прибегнуть к эвтаназии. В такой схеме эвтаназия – не акт отчаяния, а запасной вариант, на случай, когда все остальные выходы исчерпаны. Если бы она знала, что у нее есть возможность еще раз съездить на море, еще погулять по набережной, да что там – еще семестр поработать со студентами, - а потом уже уйти, спокойно и без лишнего шума, что бы она выбрала? Опять же, этого мы не знаем. Все зависит от конкретного человека, а с той теткой я даже не был знаком. И все-таки – у нее был бы выбор, не из нескольких отчаянных и мучительных вариантов, а из нескольких вариантов, так или иначе сулящих надежду, хотя бы надежду на "безболезненную, непостыдную, мирную" кончину.
Но для этого в схеме должны присутствовать и надежно работать все три составляющих. У нас пока умеют только лечить. Судя по рассказам, те врачи, что еще остались, теми средствами, что у них есть, как правило, лечат на совесть, дай им Бог здоровья. А если лечиться бесполезно, то все. Умирай как знаешь. В лучшем случае, тебе выпишут нужные обезболивающие, и не забудут их привезти (а обезболивающие – не ноотропил, и даже не инсулин, если «не завезли» – просто за деньги не купишь!) Хосписов, где за тобой будут ухаживать не неуклюжие и измученные родственники, которым твоя болезнь поломала всю жизнь на несколько лет вперед, а волонтеры или профессионалы, для которых это просто работа, у нас пока что безбожно мало. Матушкина подруга ни за что не хочет уезжать из нашего района, потому что у нас в районе – один из двух (или уже трех?) на всю Москву хосписов, и местных жителей туда берут без очереди. Учитывая, что у нее мать умерла от рака, аргумент серьезный. Зачастую, особенно в провинции, роль хосписа играют больницы, которые для этого совершенно не приспособлены. В чем разница между хосписом и больницей? Итан объяснил так (тут я пересказываю близко к тексту): «Больница рассматривает лечение как борьбу. Выжил – победил, умер – проиграл. При таком подходе мне ничего не светит, я уже проиграл. Хоспис ориентируется на качество жизни». Не выжить и как-нибудь прожить лишних полгода, а прожить максимально хорошо те два-три месяца, что тебе осталось. Итан – клиент хосписа, но он не лежит в хосписе в ожидании смерти. Он живет у себя дома, со своей девушкой, видится с детьми, ездит гулять, общается с друзьями, преподает в своем вузе, даже в баскетбол играет иногда. А хоспис выписывает ему нужные лекарства и делает нужные процедуры. А в сейфе у Итана лежат препараты для эвтаназии. И при таких раскладах, вполне возможно, он ими так и не воспользуется. Именно потому, что может ими воспользоваться в любой момент.
Само собой разумеется, что, если в обществе преобладают такие настроения, что к бабке с сердечным приступом скорая не едет, потому как бабке все равно помирать пора, то эвтаназия тут не может стать ничем иным, как узаконенным (само)убийством. Эвтаназия имеет смысл только как часть существующей и работающей многоступенчатой системы помощи умирающим и безнадежным больным. И, в качестве таковой, она, парадоксальным образом, могла бы предупредить немало стихийных самоубийств, совершаемых под влиянием отчаяния. Ну, мне так кажется. Вот смотрите.
У глюковского знакомого близкая родственница – профессор, «железная леди» из послевоенного поколения, - узнала, что у нее рак, и вышла в окно с седьмого этажа. Для мужика и его жены, трепетных новообращенных православных, это была большая трагедия. Почему она так поступила? Разумеется, этого мы не знаем, но предположить можем. «Неизлечимая болезнь – годами по больницам – обуза для родных – долгая, мучительная смерть». Неудивительно, что она предпочла сократить и вынести за скобки все, кроме болезни и смерти. А если бы были варианты? Попробовать все-таки полечиться, или обратиться в хоспис, или прибегнуть к эвтаназии. В такой схеме эвтаназия – не акт отчаяния, а запасной вариант, на случай, когда все остальные выходы исчерпаны. Если бы она знала, что у нее есть возможность еще раз съездить на море, еще погулять по набережной, да что там – еще семестр поработать со студентами, - а потом уже уйти, спокойно и без лишнего шума, что бы она выбрала? Опять же, этого мы не знаем. Все зависит от конкретного человека, а с той теткой я даже не был знаком. И все-таки – у нее был бы выбор, не из нескольких отчаянных и мучительных вариантов, а из нескольких вариантов, так или иначе сулящих надежду, хотя бы надежду на "безболезненную, непостыдную, мирную" кончину.
Но для этого в схеме должны присутствовать и надежно работать все три составляющих. У нас пока умеют только лечить. Судя по рассказам, те врачи, что еще остались, теми средствами, что у них есть, как правило, лечат на совесть, дай им Бог здоровья. А если лечиться бесполезно, то все. Умирай как знаешь. В лучшем случае, тебе выпишут нужные обезболивающие, и не забудут их привезти (а обезболивающие – не ноотропил, и даже не инсулин, если «не завезли» – просто за деньги не купишь!) Хосписов, где за тобой будут ухаживать не неуклюжие и измученные родственники, которым твоя болезнь поломала всю жизнь на несколько лет вперед, а волонтеры или профессионалы, для которых это просто работа, у нас пока что безбожно мало. Матушкина подруга ни за что не хочет уезжать из нашего района, потому что у нас в районе – один из двух (или уже трех?) на всю Москву хосписов, и местных жителей туда берут без очереди. Учитывая, что у нее мать умерла от рака, аргумент серьезный. Зачастую, особенно в провинции, роль хосписа играют больницы, которые для этого совершенно не приспособлены. В чем разница между хосписом и больницей? Итан объяснил так (тут я пересказываю близко к тексту): «Больница рассматривает лечение как борьбу. Выжил – победил, умер – проиграл. При таком подходе мне ничего не светит, я уже проиграл. Хоспис ориентируется на качество жизни». Не выжить и как-нибудь прожить лишних полгода, а прожить максимально хорошо те два-три месяца, что тебе осталось. Итан – клиент хосписа, но он не лежит в хосписе в ожидании смерти. Он живет у себя дома, со своей девушкой, видится с детьми, ездит гулять, общается с друзьями, преподает в своем вузе, даже в баскетбол играет иногда. А хоспис выписывает ему нужные лекарства и делает нужные процедуры. А в сейфе у Итана лежат препараты для эвтаназии. И при таких раскладах, вполне возможно, он ими так и не воспользуется. Именно потому, что может ими воспользоваться в любой момент.
