![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
(no subject)
Jan. 10th, 2012 02:24 pmВо чего моя «Минолта»-то может!
Под катом – сплошное хвастовство фотографа, можете не заглядывать.
( Read more... )
Под катом – сплошное хвастовство фотографа, можете не заглядывать.
( Read more... )
Jan. 10th, 2012
В головах дивана, где спит Глюк, стоит кресло фасона «Мечта позднего застоя». Из гарнитура «диван + 2 кресла». Широкое, пухлое, с массивной спинкой. Верх спинки широкий и плоский. Идеальное место для кота, чтобы наблюдать за всеми присутствующими в комнате. Неудивительно, что там частенько спит Шахид. Растекшийся тюленем Шахид занимает собой ровно всю поверхность спинки. Пару раз он стек-таки вниз, на кресло, а один раз почти свалился вниз, на диван. Так что можно сказать, что Глюк спит под Дамокловым котом.
* * *
Шахидик проспал! В начале восьмого у Ольги заиграл будильник, я встал, и только тут он спохватился и вскочил. В квартире темно, бабушка еще не вставала, мясо коту не нарезано. Правда, Шахид быстренько пошел к бабушке и навел порядок, но факт остается фактом: проспал!
* * *
Глюк спросонок поведал мне, что видел во сне, как в Китае разбились все чайники. Осталось только два. Теперь туда ездят археологи, копают доисторические чайники. Исследуют разные виды, species and subspecies. Но в России чайники остались!
Сообщив мне все это, Глюк повернулся на другой бок и снова заснул.
* * *
Шахидик проспал! В начале восьмого у Ольги заиграл будильник, я встал, и только тут он спохватился и вскочил. В квартире темно, бабушка еще не вставала, мясо коту не нарезано. Правда, Шахид быстренько пошел к бабушке и навел порядок, но факт остается фактом: проспал!
* * *
Глюк спросонок поведал мне, что видел во сне, как в Китае разбились все чайники. Осталось только два. Теперь туда ездят археологи, копают доисторические чайники. Исследуют разные виды, species and subspecies. Но в России чайники остались!
Сообщив мне все это, Глюк повернулся на другой бок и снова заснул.
(no subject)
Jan. 10th, 2012 04:27 pmУ Ольги катастрофа: в расписании стоит ТРИ ХИМИИ в один день. Один урок, и в тот же день два "элективных курса", то бишь профильных факультатива. Конечно, "Ты этого хотел, Жорж Данден", но пока она в ужасе. Впрочем, ужас ее длился недолго: полазив по школьному сайту, она извлекла оттуда какую-то информацию и сообщила нам:
- Я буду выращивать кристаллы кислорода!
Мы с Глюком с интересом переглянулись.
- В жидком вакууме? - полюбопытствовал я.
Выяснилось, что не кислорода, конечно, а она просто читала статью про кислород... Но все равно прикольно.
- Я буду выращивать кристаллы кислорода!
Мы с Глюком с интересом переглянулись.
- В жидком вакууме? - полюбопытствовал я.
Выяснилось, что не кислорода, конечно, а она просто читала статью про кислород... Но все равно прикольно.
Конрад Лоренц "Оборотная сторона зеркала"
Jan. 10th, 2012 09:05 pmОписанный выше способ интегрирования уже существующих подсистем в некоторое функциональное целое имеет своим следствием весьма своеобразное, в известном смысле одностороннее отношение, равным образом существующее внутри организма, между его целой системой и подсистемами, а также между высшими организмами и их уже вымершими примитивными предками. То же отношение существует в принципе между всем живым и неорганической материей, из которой оно состоит. Это отношение можно выразить онтологически словами: целое есть все его части и продолжает этим оставаться, даже если в процессе эволюции оно обогащается вдобавок рядом новых системных свойств... Сами подсистемы не приобретают при этом никаких новых и высших системных свойств, более того, в процессе уже описанного упрощения они могут даже потерять некоторые из них. Но ни одна закономерность, присущая подсистемам, не нарушается их вхождением в целое, и меньше всего — закономерности, управляющие неорганической материей, из которой построено все живое.
Таким образом — и в этом состоит рассматриваемый здесь односторонний характер отношения, — целая система обладает всеми свойствами своих членов, и прежде всего разделяет все их слабости, поскольку никакая цепь, разумеется, не может быть прочнее ее слабейшего звена. Но ни одна из множества подсистем не обладает свойствами целого. Весьма сходным образом каждый высший организм обладает большею частью свойств своих предков, но в то же время никакое сколь угодно точное знание свойств некоторого живого существа не позволяет нам предсказать свойства его выше развившихся потомков. Это вовсе не означает, что высшие системы не поддаются анализу и естественному объяснению. Но при этом исследователь в своих аналитических устремлениях никогда не должен забывать, что свойства и закономерности всей системы в целом, а также любой из ее подсистем всегда должны объясняться, исходя из свойств и закономерностей тех подсистем, которые находятся на ближайшем, низшем уровне интеграции. А это возможно лишь в том случае, если известна структура, соединяющая подсистемы этого уровня в высшее единство. Предполагая полное знание такой структуры, можно в принципе объяснить естественным способом, т. е. без привлечения сверхъестественных факторов, любую, даже самую высокоорганизованную живую систему со всеми ее функциями.
Таким образом — и в этом состоит рассматриваемый здесь односторонний характер отношения, — целая система обладает всеми свойствами своих членов, и прежде всего разделяет все их слабости, поскольку никакая цепь, разумеется, не может быть прочнее ее слабейшего звена. Но ни одна из множества подсистем не обладает свойствами целого. Весьма сходным образом каждый высший организм обладает большею частью свойств своих предков, но в то же время никакое сколь угодно точное знание свойств некоторого живого существа не позволяет нам предсказать свойства его выше развившихся потомков. Это вовсе не означает, что высшие системы не поддаются анализу и естественному объяснению. Но при этом исследователь в своих аналитических устремлениях никогда не должен забывать, что свойства и закономерности всей системы в целом, а также любой из ее подсистем всегда должны объясняться, исходя из свойств и закономерностей тех подсистем, которые находятся на ближайшем, низшем уровне интеграции. А это возможно лишь в том случае, если известна структура, соединяющая подсистемы этого уровня в высшее единство. Предполагая полное знание такой структуры, можно в принципе объяснить естественным способом, т. е. без привлечения сверхъестественных факторов, любую, даже самую высокоорганизованную живую систему со всеми ее функциями.