![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
(no subject)
Oct. 7th, 2013 12:54 pmОсознал, что мне напоминает «Гарри Поттер» - точнее, постепенное изменение тона от книги к книге.
Когда мне было лет тринадцать-четырнадцать, я ходил за книжками в районную библиотеку. ( Read more... )
Это я к чему такое длинное вступление. К тому, что первые две книжки «Гарри Поттера» - это… ну, я не знаю, Гайдар какой-нибудь. Или еще что-нибудь такое, незамутненное, с ходу не припомню. Третья и четвертая – это, пожалуй, Крапивин. Серьезные, страшные, но… «нормальные». А начиная с пятой (дальше пятой я пока не читал, но, думаю, там только хуже) – чистый Алексин. Где тебя вместе с героем кунают рожей во взрослый мир с его унылыми подковерными разборками, и, что самое противное, друзья оказываются мазаны тем же миром, что и враги, и обожаемый Сириус опрометчив и неразумен, и мудрый и всемогущий Дамблдор ведет себя как-то подозрительно… Добро пожаловать в реальный мир, детки!
Похоже, подростки действительно именно так и воспринимают перемены, происходящие вокруг - а вернее, у них в голове. Спадает с глаз пелена, и ты начинаешь видеть мир «как он есть»: и то, что раньше казалось «настоящим золотом», оборачивается дешевой мишурой, и волшебные кареты-самокаты на самом деле запряжены мрачными скелетами с кожистыми крыльями, и детская «закадычная дружба» существует ровно до тех пор, пока не перейдешь в другую школу, и родители, мудрые, всеведущие и всемогущие, оказываются обычными дядьками и тетками, усталыми, не всегда справедливыми и даже не особенно умными… Но…
А не пошло бы оно, а? Еще и читать про это... Я в этом «реальном мире» жил лет этак с восьми, а по-хорошему – с самого детства, и все надеялся когда-нибудь вырваться из этого болота в нормальный и настоящий мир - про который пишут в нормальных книжках. И, что характерно, мне это удалось. А осознавать, что в моем Хогвартсе все далеко не так радужно, как мне всегда казалось, я начал поздно, очень поздно, лет в двадцать пять. И, знаете, я этому рад. Потому что в двадцать пять у тебя уже достаточно мозгов, терпения и милосердия, чтобы простить родителей, друзей и просто знакомых за то, что они оказались не такими, как ты их себе представлял. Хотя… кому как. Некоторые, вон, и в сорок сохраняют подростковый максимализм, заставляющий расплевываться со всяким, кто в чем-то уязвил твое обостренное «чувство справедливости» (а на самом деле, зачастую попросту оказался не таким, как тебе хочется).
Когда мне было лет тринадцать-четырнадцать, я ходил за книжками в районную библиотеку. ( Read more... )
Это я к чему такое длинное вступление. К тому, что первые две книжки «Гарри Поттера» - это… ну, я не знаю, Гайдар какой-нибудь. Или еще что-нибудь такое, незамутненное, с ходу не припомню. Третья и четвертая – это, пожалуй, Крапивин. Серьезные, страшные, но… «нормальные». А начиная с пятой (дальше пятой я пока не читал, но, думаю, там только хуже) – чистый Алексин. Где тебя вместе с героем кунают рожей во взрослый мир с его унылыми подковерными разборками, и, что самое противное, друзья оказываются мазаны тем же миром, что и враги, и обожаемый Сириус опрометчив и неразумен, и мудрый и всемогущий Дамблдор ведет себя как-то подозрительно… Добро пожаловать в реальный мир, детки!
Похоже, подростки действительно именно так и воспринимают перемены, происходящие вокруг - а вернее, у них в голове. Спадает с глаз пелена, и ты начинаешь видеть мир «как он есть»: и то, что раньше казалось «настоящим золотом», оборачивается дешевой мишурой, и волшебные кареты-самокаты на самом деле запряжены мрачными скелетами с кожистыми крыльями, и детская «закадычная дружба» существует ровно до тех пор, пока не перейдешь в другую школу, и родители, мудрые, всеведущие и всемогущие, оказываются обычными дядьками и тетками, усталыми, не всегда справедливыми и даже не особенно умными… Но…
А не пошло бы оно, а? Еще и читать про это... Я в этом «реальном мире» жил лет этак с восьми, а по-хорошему – с самого детства, и все надеялся когда-нибудь вырваться из этого болота в нормальный и настоящий мир - про который пишут в нормальных книжках. И, что характерно, мне это удалось. А осознавать, что в моем Хогвартсе все далеко не так радужно, как мне всегда казалось, я начал поздно, очень поздно, лет в двадцать пять. И, знаете, я этому рад. Потому что в двадцать пять у тебя уже достаточно мозгов, терпения и милосердия, чтобы простить родителей, друзей и просто знакомых за то, что они оказались не такими, как ты их себе представлял. Хотя… кому как. Некоторые, вон, и в сорок сохраняют подростковый максимализм, заставляющий расплевываться со всяким, кто в чем-то уязвил твое обостренное «чувство справедливости» (а на самом деле, зачастую попросту оказался не таким, как тебе хочется).
